Миллионы граждан во время войн и мира минувшего века пропали без вести. На полях сражений, в советских ссылках, тюрьмах и лагерях… Особенно активно «процесс пошел» после 1917 года, что вполне понятно. До сих пор родные и близкие не знают о них ничего. Причем это не только наши соотечественники, но также иностранцы. В первую очередь речь идет о жертвах политических репрессий.
К счастью, в Петербурге при Российской национальной библиотеке реализуется проект «Возвращенные имена», где помогают найти следы репрессированных родственников. О проекте мы беседуем с руководителем центра «Возвращенные имена» при РНБ, отв. составителем и редактором Книги памяти «Ленинградский мартиролог», членом петербургской Комиссии по восстановлению прав реабилитированных жертв политических репрессий Анатолием Разумовым.
Уже 13 томов
– Анатолий Яковлевич, с чего начиналась такая важная работа?
– В мае 2000 года представители государственных и общественных организаций из России, Украины, Беларуси и Казахстана провели конференцию на Урале. Решили, что настало время для создания электронного банка данных о репрессированных, по сути – Книги памяти. Проект, названный «Возвращенные имена», поддержали фонды «Точка опоры» и Форда. В шести городах возникли координационные центры.
– Помню, что несколько лет назад РНБ начала издавать Книгу памяти «Ленинградский мартиролог. 1937–1938 гг.».
– Да, она о репрессированных и расстрелянных в Ленинграде и Ленинградской области (тогда в ее состав входили также области: Новгородская, Мурманская, Псковская и часть Вологодской). Эта работа продолжается со сбором документов семейных архивов, воспоминаний, снимков, сотрудничеством с редакциями других книг памяти. Конечно, мы без колебаний приняли живейшее участие в международном проекте «Возвращенные имена». Пока единый банк данных о репрессированных не создан.
– Что для этого нужно сделать?
– Договориться о более полном сотрудничестве архивов и придать проекту значимость общественно-государственной программы. Но уже сегодня на сайте мы представляем изданные и готовящиеся к изданию книги памяти. Их ряд открывается 5 томами «Ленинградского мартиролога». Электронная Книга памяти – с облегченным поиском имен и обязательным изобразительным рядом: лица, документы, памятники. Появится раздел «Воспоминания. Биографии. Комментарии».
Изданы 13 томов, осенью будет презентация двух последних. 12-й том завершает историю Большого террора 1937–1938 гг. в Ленинграде и Ленобласти, здесь не только расстрелянные, но и те, кто умер в тюрьмах, или был освобожден, или попал в лагеря. 13-й том – сводный указатель имен ко всем 12 томам. Постепенно мы представляем электронные варианты книг памяти других регионов и областей: Коми, Архангельской, Воркутинской, Карельской, Мурманской, Псковской, Новгородской, Тверской, Костромской, Вологодской, Калининградской, Ярославской.
Пишите, звоните и приходите
– С чего начать тому, кто хочет узнать о судьбе репрессированного родственника?
– Мы с вами находимся в Центре (ул. Садовая, 18), который работает без выходных: с утра до вечера. В любой день сюда можно обратиться по электронному адресу: a.razumov@nlr.ru или телефону (812) 718-86-18, факс (812) 310-61-48 и задать вопросы, получить советы. Наш сайт: www.visz.nlr.ru. Желательно, конечно, знать имя, фамилию и отчество человека, примерный год рождения, где он жил и был репрессирован или пропал, как считают в семье. Часто я получаю письма, в которых нет даже этой информации. И всё равно стараемся помочь. А если человек упомянут в Книге памяти, мы сразу же ее выдаем. Экземпляров хватает. Кроме того, если судьба человека связана с Левашовским мемориальным кладбищем – единственном признанным местом погребения расстрелянных с 1937 по 1954 год, о нем также выдается книжка.
– А если сведений нет?
– Тогда советуем, в какой архив надо обратиться вне зависимости от региона. Мы обязаны о каждом что-то найти, желательно и место погребения…
– Вы помогаете найти только репрессированных?
– Нет. Когда в 2000 году мы создали сайт, понимали, что обращаться будут все. Поэтому вскоре завели раздел «Война. Блокада», отвечаем также на вопросы по поиску сведений на эту тему. Но особое внимание – тем, кто пропал без вести и погиб. Мы собираем снимки и документальные сведения о них. Ни в печатном, ни в электронном варианте, ни на сайте Министерства обороны по войне полного свода имен нет.
О пропавших без вести во время войны почти все сведения созданы позже по материалам семей путем опросов: военкоматы выясняли, когда с человеком прервалась связь. В 1945–1947 гг. признавались пропавшими без вести те, о ком семья сообщала. Государство о них, к сожалению, ничего не знало. Найти пропавших без вести часто невозможно, но в любом случае затевать поиск надо непременно. Это наш человеческий долг.
Счастливый человек
– Почему вообще лично вы начали этим заниматься?
– Я белорус, окончил исторический факультет Ленинградского государственного университета, историк и археолог по образованию. Во время войны деревенские семьи мамы и папы сразу оказались в зоне оккупации. Одного деда не взяли в армию из-за болезни, второй дошел до Берлина. В моей семье память о войне с ее ужасами – сожженными деревнями, партизанскими отрядами и погибшей родне всегда занимала очень важное место. Это была часть моей жизни. Отец служил в Германии, и я видел, как память о той страшной войне хранится у них. О том, что в нашей стране были репрессии и ужасы до войны, тогда говорили шепотом. И у меня возник вопрос: почему? Брат моей бабушки пропал, о его судьбе я ничего не знаю.
Так что к своей нынешней работе я пришел как историк и как Гражданин. Мне это небезразлично. Считаю, что мы должны восстановить хотя бы память о тех гражданах, которые здесь жили, вне зависимости от их взглядов. Сюда приходят, порой не по одному разу, люди со своими семейными историями, и я стараюсь им помочь. И считаю себя счастливым человеком, потому что занимаюсь таким нужным делом.
Беседовала Ирина Королева
Подписи к фото
Анатолий Разумов
Андрей Бузихин, 1896 года рождения. Уроженец и житель Санкт-Петербурга. Мастер завода № 10. Расстрелян в Ленинграде 18 июня 1938 г. (10-й том Ленинградского мартиролога)